Антоновка-Дивовка: эхо войны

Первое воспоминание в жизни Ивана Старовойтова, которое на всю жизнь врезалось в его память, связано с трагическими событиями 21 сентября 1943 года в селе Дивовка Мглинского района.

В этот день его семью, как и многих других односельчан, фашисты должны были сжечь, но, слава Богу, не успели, потому как в этот же день в деревню пришла советская армия. Первым в деревню на всех парах въехал танк, экипаж которого вытаскивал людей из горящей клети. Маленького Ваню танкист отыскал под какой-то лавкой, куда малыш забился, спасаясь от огня. Вот эти руки танкиста, именно руки, а не лицо, он помнит очень четко, хотя в этот день ему исполнилось только два года.

За окошком речка, в поле васильки

В селе Дивовка до войны жила вся родня Ивана Старовойтова — мать, отец, дяди, тети, дедушки, бабушки. По семейным историям выходило, что они коренные, дивовские, не в одном поколении. Жили небогато, но сытно. Работать умели, да и лес кормил, речка на рыбу была богатой, в лесу дичь водилась. Красивое место, в нем как в тех стихах «…за окошком речка, в поле васильки».
Род Старовойтовых был большой, крепкий, все друг другу помогали и всегда держались вместе. Село тогда было одним из крупнейших в Мглинском районе, почти две тысячи дворов, семь тысяч жителей. Отец, Иван Захарович, работал бригадиром в местном колхозе. Перед войной отстроили добротный дом-пятистенок, держали хозяйство, обрабатывали землю. А земля, если не лениться, всегда прокормит.
В молодой семье Старовойтовых к июню 1941 года было уже трое детей, старшая четырехлетняя дочь Галя, братья двойняшки Гриша и Миша двух лет от роду, а мать, Мария Ивановна, вновь ходила тяжелой и по началу осени должна была рожать. Но отец своего четвертого ребенка уже не увидит. Он уйдет на фронт на второй день войны. А мама родит сына Ивана 21 сентября 1941 года. В этот же день в село войдут немцы.
«Отмолить» мужа и сына

В конце июля — начале августа 41-го до семьи Старовойтовых дошла весть, что их отец попал в окружение и плен под Рославлем. Вроде бы недалеко, Смоленская область. В первые месяцы войны среди женщин ходили байки о том, что, если жена или мать приходят просить за своего плененного сына или мужа, мол, детей мал мала меньше, нужно семью кормить, то его могут и отпустить. Правда, только в том случае, если он рядовой солдат, а не офицер или партийный. Бабы называли это «отмолить». Не знаю, были в реальности такие случаи в начале войны, но услышав весть о плене мужа, Мария планировала идти и выручать. Но… она была уже на 9-м месяце, а идти нужно было пешком по территории, где шли бои…. Не смогла. А потом оккупация, четверо детей, младший из которых — грудничок. Вот они стали главной заботой для молодой матери: сохранить, сберечь, защитить.
В оккупации наши бабушки проявили себя настоящими русскими женщинами — сильными, стожильными. В тылу врага они хранили свой дом, свою семью. Одни, без мужей, пахали, сажали, пололи, собирали корешки и травы, лечили, выхаживали. Они вытянули на своих хрупких плечах столько, что, как говорил мой дед, не каждый мужик бы смог. Поэтому он уже после войны, вернувшись домой с девятью осколками в спине и правой ноге, никогда ничего в сельском магазине без очереди, нахрапом не брал, говорил, что «мы, бабоньки, выиграли войну, потому, что тылы у нас были крепкие — вы у нас были!». И дед до последних дней своих считал, что нашим бабушкам в оккупации было тяжелее, чем им на фронте, потому как у них, мужиков, детей на руках малых не было, у них руки были развязаны — воевать и побеждать.
В добротном пятистенке Старовойтовых, после того как в село пришли немцы, поселился офицер. Жил он в горнице, а хозяйка с четырьмя детьми ютились на печке. Слава Богу в погреб или в хозяйственные постройки на зиму глядя не выгнали. Хотя это не помогло уберечь одного из мальчиков-двойняшек, Гришу, в 42-м он заболел корью. Спасти не смогли.
Земля горела, стыла кровь…

К концу оккупации немцы показали свое истинное лицо — лицо нелюдей. Отступая, они оставляли после себя выжженную пустыню, не жалея ни стариков, ни женщин, ни детей, мстя мирным жителям за победы советской армии, удачные атаки партизан. Леденящие душу истории человеческих трагедий, трагедий сел и деревень есть в каждом районе Брянщины. Но дивовская среди них одна из самых страшных и кровавых.
С 18 на 19 сентября клетнянские партизаны устроили засаду на отступающие немецкие части на большаке Почеп-Мглин. Бой шел несколько часов и на большаке, и в самом селе, где тоже были немцы. Народные мстители смогли уничтожить несколько десятков фашистов, угнать технику, подводы, груженые награбленным. Местных они предупредили, чтобы уходили в леса. Но не все прислушались к совету, люди не хотели бросать свои дома, скотину, нажитое имущество. Его оставалось немного, но это все, что у них было. А утром после боя на дивовскую землю сошел ад. Оставшиеся в живых немцы, прятавшиеся во время боя в погребах, на опушке леса, а также зашедшие в село каратели устроили побоище. Всех, кого они видели на улице, находили в домах сгоняли на окраину села на расстрел или расстреливали на месте.
19 сентября в селе случилась леденящая душу трагедия: с показательной жестокостью были убиты Анна Николаевна Матвиенко и ее четверо детей 1931, 1933, 1936 и 1940 годов рождения. В её доме в ночном бою с партизанами был уничтожен немецкий командир, офицер. И каратели на глазах матери детей закололи штыками, а потом уже убили и саму женщину. Детей сбросили в колодец. Потом, когда через два дня в село войдут советские солдаты, они достанут детей и похоронят их со всеми почестями. А еще поклянутся мстить до самого Берлина нацистам за души безвинно убиенных детей. Мы точно знаем, что слово свое они сдержали, отомстили, победили. Но это будет потом. А в 1943 году за 19-20 сентября 1943 года в селе Дивовка было убито 308 жителей — стариков, женщин, детей. Большинство домов были сожжены, скотина или убита, или сожжена в стойлах. За них всех тоже отомстят. Такое не прощается…
А на следующий день остатки жителей, кого отыскали каратели по схронам, — человек тридцать-сорок, — нацисты согнали в клеть на окраине села (клеть — небольшая хозяйственная постройка, где хранили зерно — прим. авт.) и подожгли. Уже была слышна канонада наступающих советских войск, до линии фронта рукой подать… Старики и парни-подростки, согнанные в клеть, сопротивлялись до последнего и не дали фашистам до конца закрыть дверь на засов. Их бы, наверное, расстреляли за сопротивление, но немцы, вдруг все бросив, стали убегать… А спугнул их советский танк, который в это время показался за речкой, на взгорке. Этот танк на всех парах несся к полыхающей клети и через несколько минут танкисты голыми руками вытаскивали из нее людей, тех, кто сам не смог выйти….
В этой клети была и семья Старовойтовых — мать Мария и трое её детей, младшему Ивану, в этот день, 21 сентября 1943 года, исполнилось ровно два года.
Их успели спасти. Но самый младший, Ваня, сильно обгорел — было поражено более 40% кожного покрова. Мальчишку на следующий же день, как только освободили Мглин, отправили на лечение в полевой госпиталь, который расквартировался в районном центре. В больнице Ваня провел полгода.
Из восемнадцати вернулись только двое

Долгое время многие жители села Дивовка ютились в спешно вырытых землянках, некоторые жили в них практически два года, до окончания войны. А потом в сильно поредевшее село стали возвращаться фронтовики. Мужики начали отстраивать свои дома заново. Только вот с крепкими мужскими руками в роду Старовойтовых было туго. На войну из рода ушло 18 мужчин, вернулись только двое — инвалидами. Но подрастали их дети, на плечи которых легли и семьи, и строительство домов, и возрождение села, Брянщины, страны.
Уже после освобождения мать, Мария Ивановна, получила извещение, что её муж Иван Захарович пропал без вести. Намного позже, в начале 21 века, её внуки найдут информацию, что он был узником концентрационного лагеря на границе Германии и Чехословакии, где в 1942 году и сгинул.
Но никаких официальных документов, подтверждающих эти сведения, у семьи нет до сих пор. А извещение «пропал без вести» потерялось еще в сороковых годах.
Говорят, что Бог дает человеку ровно столько, сколько он может вынести. Молодой вдове Марии Ивановне досталось сполна. В 48-м году её дети переболели корью. Младший Иван в легкой форме, он оправился за неделю, а вот старшие дочь и сын еле выкарабкались. Но поражение легких, которое спровоцировала эта коварная болезнь, было столь значительным, что Галя ушла из жизни в 1951 году, когда ей было только 14 лет, а Миша в 1961-м, в 22 года. И младший, Иван, который родился 21 сентября 1941 года и отпраздновал свое второе день рождения 21 сентября 1943 года, остался у матери единственным сыном, опорой и надеждой. Они всегда были неразлучны. И хоть помотала жизнь Ивана по просторам Союза, мать всегда была рядом с ним.
Одна жизнь за четверых

Слушая рассказ Ивана Ивановича Старовойтова, ныне жителя деревни Антоновка Брянского района, а его воспоминания — это, прежде всего, воспоминания его матери и односельчан, бывших свидетелями тех страшных событий, я поражалась превратностям судьбы, которые могут выпасть на долю одной семьи. И вместе с тем восхищалась силой духа этих людей, Ивана Ивановича и его матери Марии. Они смогли выстоять против таких бурь! Они потеряли многое, но вопреки обстоятельствам выжили, выстояли, поднялись на ноги и возродили род. Пусть у дочек другая фамилия, но кровь-то старовойтовская, и во внуках кровь течет старовойтовская. Жизнь продолжается….
Иван после службы в армии уехал в Кемерово, где окончил школу рабочей молодежи, поступил в техникум советской торговли, потом в торговый институт по специальности «экономист», а затем закончил еще и Томский инженерно-транспортный институт, где получил диплом юриста. Учился заочно 12 лет! Считай, за всех своих братьев и сестру. Их в семье было четверо, вот он за каждого и выучился.
В Кемерово И.И. Старо–войтов прошел трудовой путь от директора магазина до заместителя председателя
облпотребсоюза. Но здоровье младшей дочери, которой не подходил местный климат, заставило семью все бросить и переехать на родину, в Брянск. Мама все переезды была рядом с сыном, с внучками, оставаясь опорой и первой помощницей в делах. Сильная женщина, посмотрите, какой у нее взгляд. Это взгляд человека, прошедшего через войну, потерявшего мужа и троих детей, выгоревшего от горя изнутри, но выстоявшего, вновь пустившего корни. Настоящий русский характер, о котором в романах пишут. Только улыбалась она редко, память о пережитых ужасах войны и потерях всегда была с ней.
Сегодня Иван Иванович на заслуженном отдыхе. У него две дочки, четверо внуков, которые часто приезжают к деду в гости проведать и помочь. А он никогда не забывает о своей родной Дивовке. Там еще живут его родственники, и как только получается, мчится на свою малую родину. А на Радоницу обязательно на родных погостах, у всех своих, ушедших в вечность. Сегодня на 150 жителей Дивовки приходится 4 кладбища… Все, что осталось от семи тысяч селян довоенной поры…
***
Говорят, что время лечит…. Нет, не всегда. Трагедия отдельно взятой семьи Старовойтовых из Мглинского села Дивовка, как и для многих односельчан, переживших ужас и боль потерь в годы войны, — не имеет срока давности. У Ивана Ивановича до сих пор шрамы на теле от тех ожогов. Он с ними живет всю свою жизнь. Но не заживают и душевные раны, от них тоже шрамы, там, глубоко внутри, просто их никто не видит. А сердце и видит, и чувствует. Просто такое нельзя забыть. Ни отдельно взятому человеку, ни стране, где это происходило. И я верю, что в свои два года он смог запомнить руки танкиста, хотя другие воспоминания из детства, отложились в его памяти уже в более позднем возрасте. А вот руки, вытянувшие его из под лавки клети, Иван Иванович говорит, что помнит очень отчетливо, даже хватку пальцев ощущает до сих пор. Потому, что эти руки были символом спасения и жизни даже для двухлетнего малыша.
Наша память избирательна. Она хранит в своих закутках самое главное и самое важное. Спасение и жизнь, безусловно, всегда есть и будут в их числе. Как для всех нас, ныне живущих потомков фронтовиков, также важен День Победы, который символизирует спасение и жизнь. Не просто отдельно взятой семьи, а всего народа, страны, государства.
С праздником! С Днем Победы! Эта дата в наших сердцах, в нашей памяти тоже срока давности не имеет…