Проблемы формирования третейских судов в Российской Федерации
ПРОБЛЕМЫ ФОРМИРОВАНИЯ ТРЕТЕЙСКИХ СУДОВ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
PROBLEMS OF FORMATION OF THE ARBITRATION COURTS IN THE RUSSIAN FEDERATION
Абашина Севда Магамедовна. Магистрант 3 Курса Кафедры конституционного и муниципального права РАНХиГС Брянский филиал
Аннотация. В статье рассмотрен процесс реформирования законодательства о третейском разбирательстве в России, а также отдельные вопросы функционирования и деятельности третейских судов на современном этапе развития Российской Федерации.
Ключевые слова: третейский суд, формирование, законодательство, арбитраж
Abstract. The article describes the process of reforming legislation on arbitration in Russia, and some issues of the functioning and activities of the arbitration courts at the present stage of development of the Russian Federation.
Key words: arbitration court, formation, law, arbitration
Принятие нового закона в сфере, уже урегулированной законодательством (если ставить цель эффективного регулирования), может иметь следующие цели: ликвидация множественности судебных актов, унификация нормативных актов, создание «законодательства нового поколения». Применительно к сфере арбитража можно было бы говорить и о пресечении злоупотреблений как цели принятия нового закона. 29 декабря 2015 г. принят и с 1 сентября 2016 г. вступает в силу Федеральный закон «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации»[1] (далее – Закон об арбитраже, Закон). О достижении каких из указанных целей можно говорить в данном случае?
По вопросу об унификации и ликвидации множественности судебных актов необходимо отметить следующее.
В настоящее время деятельность третейских судов в Российской Федерации регулируется Федеральным законом от 24 июля 2002 г. № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации», Законом Российской Федерации от 7 июля 1993 г. № 5338-1 «О международном коммерческом арбитраже»[2], Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации (далее – ГПК РФ) [3] и Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации (далее – АПК РФ) [4]. Каждый из названных нормативных актов занимает свою нишу, и согласование их между собой можно считать свершившимся фактом. ГПК РФ и АПК РФ в разделах, регулирующих взаимодействие государственных и третейских судов, унифицированы. Более того, унифицированными являются и «внутренние» нормы: основания для отмены решений третейских судов и основания для отказа в выдаче исполнительного листа.
Вновь принятый закон заменяет собой Федеральный закон «О третейских судах в Российской Федерации». Вопреки своему названию новый закон не становится единственным в своей сфере. Закон «О международном коммерческом арбитраже» не отменяется. Федеральный закон «О третейских судах в Российской Федерации» частично сохранит свою силу (в отношении ранее заключенных соглашений). ГПК РФ и АПК РФ сохраняют свою сферу регулирования.
Более того, в них тоже вносятся изменения: с 1 сентября 2016 г. вступает в силу новая редакция главы 30 АПК РФ и раздела VI ГПК РФ. Оба кодекса помимо регулирования процедур оспаривания решений третейских судов и выдачи исполнительных листов на основании решений третейских судов будут еще регулировать производство по делам, связанным с выполнением судами функций содействия в отношении третейских судов [5].
Таким образом, вопросы унификации находятся в сфере внимания законодателя, поскольку изменения в ГПК РФ и АПК РФ вступают в силу одновременно с введением Закона об арбитраже. С другой стороны, очевидно, что цели создания единственного нормативного акта, регулирующего деятельность третейских судов (арбитражей), законодатель не ставил.
Можно ли считать Закон нормативным актом «нового поколения»? Постараемся ответить на этот вопрос, проанализировав содержание Закона. Новые тенденции в нем, безусловно, есть. И первая из них – изменение самой процедуры создания арбитража (третейского суда). Процедура стала более бюрократической и направлена на фильтрацию через ужесточение требований к третейским судам. Процедура создания может быть охарактеризована как разрешительная и многоступенчатая. Фактически создаются «квазисудебные» органы, степень заурегулированности которых настолько высока, что фактически из деятельности третейских судов уходит основное: договорные, диспозитивные начала.
Создание постоянно действующих арбитражей по новому закону достаточно трудоёмкая деятельность. Арбитражи ad hoc не отменяются, но, судя по тексту закона, не они имеются в виду как основные игроки на поле альтернативного разрешения споров. Им внимания практически не уделено. Возможно, это и к лучшему, поскольку та самая свобода выбора, за которую и ценили третейские суды, при выборе арбитража ad hoc сохранится в полной мере. Постоянно действующие арбитражные учреждения должны создаваться при некоммерческих организациях.
Право на создание арбитража некоммерческая организация должна получить у Правительства Российской Федерации, должен быть создан Совет по совершенствованию третейского разбирательства. То есть разрешение на эту деятельность нужно получать на самом высоком уровне.
Правительство для осуществления подобной функции будет получать рекомендации от Совета по совершенствованию третейского разбирательства (ч. 4 ст. 44 Закона об арбитраже). Последний ещё предстоит создать, а предварительно необходимо подготовить и утвердить Положение о порядке создания и деятельности Совета. Заниматься этим будет некий «уполномоченный федеральный орган исполнительной власти» (в Законе не назван конкретный орган, что означает определение этого органа иным нормативным актом, но каким именно, в Законе не сказано). Уполномоченный орган должен будет утвердить перечень документов, представляемых для решения Советом вопроса о выдаче рекомендации и порядок рассмотрения таких документов.
На наш взгляд, создается громоздкая бюрократизированная машина, начало деятельности которой к тому же не определено. Между тем «разрешение» на деятельность должны получить и те постоянно действующие третейские суды, которые давно созданы и функционируют в настоящее время (ч. 11 ст. 44 Закона).
Процедурой получения права на осуществление функций постоянно действующего арбитражного учреждения предусмотрено также наличие Правил постоянно действующего арбитражного учреждения, наличие списка арбитров, депонирование этих документов на сайте постоянно действующего арбитражного учреждения (ст.ст. 44–45). На сайте также необходимо размещать информацию об органах постоянно действующего арбитражного учреждения. Порядок размещения информации на сайте ещё предстоит создать: он устанавливается всё тем же «уполномоченным федеральным органом исполнительной власти» (ч. 10 ст. 47). Список арбитров может быть единым, но могут быть созданы и отдельные списки: для внутреннего арбитража и для международного (ч. 2 ст. 47). В списке арбитров должно быть не менее 30 человек, причем не менее трети их должны иметь ученую степень (чч. 1 и 3 ст. 47). Нужно отметить также обязанность некоммерческой организации, при которой создано постоянно действующее арбитражное учреждение, размещать на сайте информацию о составе своих учредителей (ч. 8 ст. 47). Судя по всему, планируется постоянный мониторинг деятельности арбитражей. Иначе трудно объяснить требования к содержанию сайта (ч. 13 ст. 44, чч. 1, 8–11 ст. 47) и достаточно развернутые положения об основаниях и порядке прекращения деятельности постоянно действующего арбитражного учреждения (ст. 48).
Таким образом, желанию сторон обратиться к одной из альтернативных форм рассмотрения споров ставится серьёзное препятствие: государство в лице своих органов вторгается в сферу отношений между сторонами и арбитрами. Любая некоммерческая организация, пожелавшая создать при себе постоянно действующее арбитражное учреждение, будет оценивать соразмерность усилий по его созданию и администрированию тому количеству дел, которое в перспективе будет рассматриваться. Годовой «оборот» в 10–20 дел явно не стоит затраченных усилий. Однако для подобных ситуаций можно было бы рекомендовать создание третейских судов для рассмотрения конкретного спора.
Вторая заметная тенденция в Законе достаточно широкая сфера рассмотрения вопросов или контроля «компетентного суда». Готовы ли государственные суды не просто к увеличению нагрузки, а к тому, что реально в своей деятельности они обязаны будут отвлекаться на проблемы третейских судов и разрешать их? Ведь это предполагает, помимо всего прочего, тщательное изучение законодательства о третейских судах и поддержание «в рабочем состоянии» этих знаний.
Так, компетентный суд в соответствии с ч. 4 ст. 11 Закона об арбитраже контролирует избрание (назначение) арбитров, может принять необходимые меры с учетом согласованной сторонами процедуры избрания (назначения). Правда, там же отмечено, что стороны своим соглашением могут исключить возможность разрешения данного вопроса судом. Но в этом случае стороны должны предвидеть подобное развитие ситуации, а суд, в свою очередь, обязан будет (если к нему обратятся с таким вопросом) выяснять, нет ли у сторон специальной оговорки на такой случай. Далее компетентный суд подключается к отводу арбитров (ст. 13), прекращению полномочий арбитра (ст. 14). Так же как и в предыдущем случае, стороны могут своим соглашением исключить подобное решение этих вопросов.
Важным следует признать и право любой из сторон обратиться в компетентный суд с заявлением об отсутствии у третейского суда компетенции (ч. 3 ст. 16). В данном случае компетентный суд решает вопросы подведомственности дела. Компетентный суд может также оказывать содействие в получении доказательств постоянно действующим арбитражным учреждениям (ст. 30). В соответствии со ст. 43 Закона у компетентного суда в обязательном порядке нужно получить исполнительный лист, если решение арбитража касается прав, требующих внесения записи в государственный реестр. Указанное правило следует отметить особо, поскольку возможность рассматривать дела, связанные с правом на недвижимое имущество, третейским судам пришлось отстаивать, в том числе и в Конституционном Суде Российской Федерации.
Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 26 мая 2011 г. № 10-П [6] определяет позицию в отношении таких дел: споры о праве на недвижимое имущество являются гражданско-правовыми (поэтому их могут разрешать третейские суды), процедура государственной регистрации перехода прав на недвижимое имущество не делает такие споры публичноправовыми, но означает особое внимание государства к обороту недвижимости. Поэтому можно считать правило ст. 43 Закона об арбитраже развитием позиции Конституционного Суда Российской Федерации и логическим её завершением: между решением арбитража и актом регистрации предусмотрена процедура контроля со стороны государственного суда. Это процедура получения исполнительного листа.
К числу положительных новшеств следует отнести и ст. 4 Закона об арбитраже – отказ от права на возражение. Не допускается «умалчивать» о несоблюдении диспозитивных положений закона или требований третейского соглашения. Если сторона, несмотря на них, продолжает участвовать в арбитраже, не заявив в срок возражений против такого несоблюдения, она считается отказавшейся от своего права на возражение. При толковании арбитражного соглашения любые сомнения должны толковаться в пользу его действительности и исполнимости (ч. 8 ст. 7). Это правило тоже представляется важным ввиду чётко расставленных приоритетов. Приоритет – действительность соглашения и необходимость его выполнения. Сохраняются такие основы арбитража, как конфиденциальность и возможность решения вопросов на договорных началах. Это как раз то, что обеспечивает привлекательность данному альтернативному способу разрешения споров.
Для постоянно действующих арбитражных учреждений предусмотрена возможность обращения в государственные суды при решении вопросов об обеспечении иска (ст. 17) или при получении доказательств (ст. 30). Сохранение таких возможностей в новом законе следует оценить положительно.
Подводя итог, следует ответить на вопрос о возможности назвать Федеральный закон «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» законом нового поколения. Новшества в Законе, безусловно, имеются, как показано выше. Но в понятие «нового поколения» принято вкладывать все же качественно новый уровень закона, а не его ужесточение. Ужесточение администрирования и контроля в Законе об арбитраже налицо, однако нового качества для самой популярной формы альтернативного рассмотрения споров все же не создано.
Литература
- Федеральный закон от 29.12.2015 N 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации»// «Российская газета», N 297, 31.12.2015,
- Закон РФ от 07.07.1993 N 5338-1 (ред. от 29.12.2015) «О международном коммерческом арбитраже»// «Российская газета», N 156, 14.08.1993
- «Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации» от 14.11.2002 N 138-ФЗ (ред. от 28.12.2017)//»Российская газета», N 220, 20.11.2002.
- «Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации» от 24.07.2002 N 95-ФЗ (ред. от 28.12.2017) //»Российская газета», N 137, 27.07.2002
- Савченко М.С., Грибанова А.С. Проблемы института третейского разбирательства в условиях реформирования законодательства о третейских судах // Политематический сетевой электронный научный журнал Кубанского государственного аграрного университета. 2015. № 107. С. 510-520.
- Постановление Конституционного Суда РФ от 26.05.2011 N 10-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 11 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 2 статьи 1 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации», статьи 28 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», пункта 1 статьи 33 и статьи 51 Федерального закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)» в связи с запросом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации»// «Российская газета», N 122, 08.06.2011
